Эти записки - исполнение обещания и ответ на настойчивые просьбы разных собеседников изложить на бумаге вес. что видел, что узнал и что знаю об этой трагедии, изложить оценки того времени, оценки ситуаций, оценки нашей работы и оценки себя тоже.

Прошло 14 лег, с тех пор многое изменилось, и сейчас испытываешь противоречивые чувства: надо ли писать сейчас об этом, будут ли поняты наши поступки и оценены нравственные посылы, их определившие? И другое - сумеют ли эти записи отразить весь объем и ужас Спитакской катастрофы?
Сумбурное время «перестройки», принёсшее народу и массу не оправдавшихся надежд, и ещё больше разочарований. Время, в котором открыли и опрокинули на головы народа Великой Страны воистину огромный мифологический «ящик Пандоры». Напомню, что эта женщина была наделена Богами не только привлекательными качествами, но также хитростью, лестью и коварством. С тем чтобы погубить род человеческий, она получила в руки этот ящик. Из любопытства она его открыла, и просыпались на головы людей страшные бедствия. И когда она его закрыла, в нём осталась одна Надежда! Как близка эта мифологическая картина картинам нашего времени!
8 декабря 1988 года. По радио и по телевидению прошло безликое, сухим суконным языком изложенное сообщение: 7 декабря в Армении произошло землетрясение. И больше никаких комментариев.
Вечером 9 декабря наша семья и родственники собрались у нас за традиционным поминальным столом: 9 дней со дня смерти матери жены. Сообщаю об этом сугубо приватном событии, чтобы была понятна обстановка, в которой было принято решение. В разгар общей мирной беседы, вдруг кто-то из присутствующих закричал:
- Включи скорей звук телевизора!
На экране шли страшные кадры картины разрушений, потрясшие весь мир. Притихнув, потрясенные смотрели и мы. На моем веку были землетрясения, например Ашхабадское но о нем молчали, просто сообщив, что было землетрясение Л тут такое показали! И сразу стало понятно, что в Армении произошло не просто землетрясение, а самая настоящая КАТАСТРОФА!!
Ещё шли эти кадры, и мы все ещё вглядывались в экран телевизора, а я, сам того не замечая, твердил непонятно откуда взявшиеся слова: «Придётся ехать, придётся ехать». И никто меня не спросил, куда и зачем. Всем было ясно и понятно. Решение пришло само собой и ни в чьём утверждении не нуждалось.
Звонок телефона. На другом конце провода знакомый голос:
- Телевизор включил? Смотришь? Рюкзак складываешь? - Косогоров всем задаёт такие вопросы.
С этого момента время переключилось и понеслось вскачь. Обзваниваю друзей. Узнаю у них номера телефонов дежурных Обкома и Облисполкома. Узнаю у дежурного, что только что закончилось совместное Заседание Обкома и Облисполкома, создана Областная Чрезвычайная Комиссия, председателем ее назначен Щербаков А. Е. Это уже легче. Он -мой бывший студент и, надеюсь, что он нас поймет. 11рошу дежурного записать нас двоих на срочный прием к Председателю Чрезвычайной Комиссии: Косогорова Валерия Михайловича и меня. Мне сообщают:
- Вы на прием записаны первыми. Время приема 9.00 часов 10 декабря. Принял дежурный. Текущее время 22 часа 15 минут.
Звонок «Бороде» - Косогорову. Слышу удивлённый не то выдох, не то вдох:
- Что, нас уже ждут?
-Да, «Борода», ждут и нам теперь деваться некуда. Только вперед без страха и сомнений.
Разделили, кого и кто извещает о возможном срочном отъезде, обзваниваем их. После 23.00 часов выясняем, что можно быстро собрать человек 15 добровольцев. С тем и пожелали друг другу спокойной ночи.
Утро 10 декабря. 9.00. Нас в Облисполкоме действительно ждут и проводят к Председателю ЧК. Обмениваемся приветствиями со Щербаковым А.Е.. Он меня знает и помнит, мы с ним не раз встречались.
- Что, Николай 11етрович, привело Вас ко мне? Учтите: кроме дел Чрезвычайной Комиссии я ничем не занимаюсь.
- А по делам её мы и пришли.
Знакомлю его с Косогоровым - спортсменом и альпинистом.
- Мы с Валерием Михайловичем обращаемся к Вам с просьбой, послать нас и нашу группу на спасательные работы в Армению. Мы не новички в этом деле, у нас есть опыт спасательных работ и в горах, и в тайге и в других местах, и мы там не будем лишними.
Александр Евгеньевич задает несколько вопросов Косогорову, пока готовят переговоры с Москвой и Ереваном, хочет увидеть, чем дышит он, «Борода», и попробовать понять, что он за человек. Сомнения развеяла фраза Валерия Михайловича:
- У нас есть главное: умение, навык сохранять работоспособность в экстремальных условиях в автономном режиме. Нам нужны только вода и дрова. Всё остальное у нас есть, всё остальное делать мы умеем.
Москва и Ереван дают «добро» на нашу поездку. Наступило время конкретных решений. Александр Евгеньевич обращается ко мне:
- Ну и кто же, Николай Петрович, в вашей группе будет руководителем?
- Инициатором поездки является Валерий Михайлович он человек опытный, в сложной обстановке не растеряется ему и карты в руки.
- Хорошо. Сколько дней вам нужно на подготовку. Сегодня в 10.00 улетает борт спецрейсом в Ереван. Когда будет следующий, сказать трудно.
Я не выдержал:
- Александр Евгеньевич, о каких днях вы говорите. Надо говорить о часах.«Борода» горячо поддержал:
- Конечно о часах.
- Но сегодня воскресенье, и склады закрыты, и мы не м( жем обеспечить вашу группу продовольствием.
«Борода» предложил:
- Нам продукты в срочном порядке и не нужны. Почти у каждого из нас есть на 10 дней неприкосновенный запас, на случай походов. Будем тратить его, снаряжение есть у всех.
Так что особых препятствий не видно.
Щербаков недоверчиво смотрит на меня. Что скажу я? Я согласно киваю головой и говорю:
- Дело за вами. Как скажете, так и будет.
Тут же предлагаю график подготовки группы, между собой нами обговоренный:
- Час на оповещение участников Вы нам даете?
-Даю.
- Час на подготовку снаряжения и его упаковку Вы нам
даете?
-Даю.
- Час на то, чтобы подготовить документы для группы, берете себе?
- Беру.
- Час на то, чтобы вытереть губы и доехать до аэропорта, - Что это за вытирание губ. Зачем это?
-Александр Евгеньевич, вы не поняли моей шуточной фразы. Мы едем не к теще на блины. Что с нами будет, мы не знаем. Знаем только, что спасательные работы всегда сопряжены с риском. И нам нужно собрать родных и с ними попрощаться, а также нам нужно известить об отъезде наши предприятия. И Ваших сотрудников просим, известить по месту нашей работы о нашем отъезде.
- Убедили. Итого 4 часа. Учтите, что борт везет медикаменты, кровь и плазму для переливания крови. Я сейчас отдам распоряжение о задержке рейса, но вы понимаете меру ответственности, связанную с этим? Ведь там всё это ждут раненые и больные. Кто будет отвечать за напрасную задержку рейса?
«Борода» вступил в этот непростой разговор:
- Конечно, за это отвечать должны будем мы, и отвечать своим добрым именем. Дороже этого у нас ничего нет.
И это звучит несколько риторически. Ведь подразумевается, что отвечать будет Председатель Чрезвычайной Комиссии. Обещаем, что не подведем.
Наступила неловкая пауза. Мы переглянулись с «Бородой». И я решился прибегнуть к испытанному способу. Нужно помочь Щербакову слезть с бюрократического пьедестала и перевести разговор на бытовой уровень. И предложил Александру Евгеньевичу пари: если через 4 часа окажется, что мы не готовы, мы пари проиграли. Ну, а если...
В комнату вошел помощник Щербакова А.Е.. Ему прозвучало распоряжение:
-Срочно объявите о задержке спецрейса до 14.00, и сообщите им о необходимости принять на борт группу спасателей. Руководитель группы - Косогоров Валерий Михайлович.